Память. Подвиг 35-й батареи

Есть военные мифы, придуманные в угоду официальной пропаганде, а есть реальные подвиги, в силу разных причин обойденные вниманием историков. Есть известные герои, чьи имена у всех на слуху, а есть незаслуженно забытые труженики войны, о подвиге которых мы никогда, может быть, и не узнаем. Есть странички военной истории, о которых все или почти все известно, а есть те, которые открываются лишь спустя десятилетия после окончания войны. Все это – о 35-й береговой батарее…

Третьего июля, по приглашению своего «афганского» товарища Виктора Посметного, я побывал в Севастополе на открытии пантеона Памяти на легендарной 35-й гвардейской береговой батарее.

В Севастополе каждый клочок земли дышит историей. Крымская война 1854-1855 годов, Октябрьская революция, Великая Отечественная. Порой одни и те же укрепления, на которых рядом с чугунными корабельными пушками времен Крымской кампании, снятыми с парусников, стояли в 1941 году артиллерийские орудия с боевых кораблей Черноморского флота.

Четвертый бастион, Михайловская батарея, Малахов курган, Сапун-гора… И даже в этом ряду 35-я гвардейская береговая батарея Черноморского флота стоит особняком. Последний рубеж для защитников Севастополя, символ мужества, символ несгибаемой воли тех, кто удерживал этот клочок земли, даже когда голосом Левитана было объявлено: «3 июля 1942 года по приказу Верховного Главнокомандования Красной Армии, после продолжительной обороны советские войска оставили город Севастополь». Это был последний оплот защитников Севастополя.

А еще это одна из самых трагичных страниц войны, о которых в советское время предпочитали не говорить. На небольшом клочке земли, на мысе Херсонес, летом 42-го собралось 50-70 тысяч военных и гражданских (историки пока не могут сказать точные цифры), ожидавших эвакуации. Здесь находился причал, к которому могли подойти корабли.

Но эвакуация не удалась. Транспортные «дугласы» и подводная лодка забрали командиров, оставив защитников города на верную погибель.

Не все воспользовались возможностью выбраться из огненного мешка, кто-то и остался - командир орудийной батареи с Малахова кургана старший лейтенант Алексей Матюхин, главный хирург Приморской армии Валентин Кофман и другие. Расстрел на месте, как произошло это с Кофманом, или лишения фашистских концлагерей, как случилось с Алексеем Матюхиным, и смерть (у Алексея Матюхина – трагичная судьба: он прошел все муки и позор плена, погиб уже в советском фильтрационном лагере после войны)…

Даже в безвыходной ситуации, оставшись без боеприпасов, воды, медикаментов, продовольствия, без всякой надежды на помощь с Большой земли, люди дрались за этот клочок земли. А когда закончились боеприпасы, отчаянно ходили в контратаки в штыковую.

Фашисты долго боялись подходить к морякам, издалека поливая свинцом из пулемётов с катеров тех, кто зацепился под обрывом. И только когда у защитников закончилась вода, и не стало надежды на то, что их заберут, вынуждены были сдаться в плен. Из 70 тысяч, оказавшихся на этом пятачке, попали в плен около 20 тысяч - израненных и измученных жаждой советских солдат и матросов. Последние очаги сопротивления немцам удалось «потушить» только к 17 июля.

Люди пытались избежать плена и бросались в открытое море на самодельных плотах, сооруженных из бортов машин, автомобильных камер, прорывались к партизанам. Кто-то выпускал в висок последнюю пулю или бросался с кручи на скалы – только бы не попасть в плен. Очевидцы говорят, что в те дни море окрасилось кровью, и было усеяно трупами до горизонта. Пленных оказалось так много, что когда первые колонны входили в Симферополь, те, кто был в хвосте колонны, еще не начинали движения.

Третьего июля 2011 года, Историко-мемориальный комплекс героических защитников Севастополя «35-я батарея»… Сотни людей, много ветеранов с боевыми наградами, много молодежи.

Память. Подвиг 35-й батареи

Из Москвы приехали кадеты Навигационной школы. Флаги Черноморского флота, красные флаги. Отрадно, что обошлось без политики, помпезных речей. Хотя были и представители Верховной Рады Украины, Севастопольского горсовета, Черноморского флота РФ, ветеранских организаций, вузов (по решению Севастопольского горсовета, принятом еще в 1999 году, этот день считается Днем памяти и скорби).

Музыка, фанфары-позывные «Легендарного Севастополя», песни из фильмов советской поры. Словом, все, что создает особый, возвышенный, патриотический настрой.

Мой товарищ провел меня по территории батареи. Казематы, котлованы, где стояли орудия главного калибра, наблюдательный пункт. Одно из орудий взорвалось 17 декабря 1941 года, второе было уничтожено в июле 1942 года, когда закончились снаряды.

Впечатлила цифра: батарея поражала цели противника на расстоянии 42 километров (до Бахчисарая и дальше).

Здесь каждый камень, воронка - место чьей-то гибели.

На месте, где построили часовню - она также была открыта в этот день, - нашли останки шести бойцов с оружием в руках. Недалеко от входа в казематы два года назад раскопали воронку, в которой находились останки начальника Севастопольского ОВД и командира бронепоезда (установили по номерам найденных при них орденов). Вспомнились строчки из песни: «От героев былых времен не осталось порой имен. Те, кто приняли трудный бой, стали просто землей и травой». Начинаешь понимать, что ходишь по останкам, которые смешались с каменистой пылью.

И я только успеваю отмечать про себя: батарею начали строить в 1913 году, после Русско-японской войны, а закончили в 1927-м. Аналогичная ей, 30-я батарея, после войны была восстановлена, до последнего времени находилась на боевом дежурстве в ЧФ РФ, в настоящее время «законсервирована», но находится в боевой готовности.

Мемориальный комплекс «35-я батарея» был заложен в 2007 году, строится исключительно на частные деньги (благодаря этому строительству, как пишут на форумах в Интернете, святое место удалось уберечь от дачной застройки).

Подземные казематы 35-й батареи были в этот день открыты для гостей. Желающих посетить их оказалось столько, что группы пришлось расписать на несколько часов вперед.

Не без душевного трепета входишь под гулкие своды казематов, закопченные дымом пороховых выстрелов. Ступаешь по узким коридорам: здесь находилось главное орудие, говорит экскурсовод, здесь - артиллерийские склады, жилые помещения, госпиталь, ленинская комната… И чем дальше ты идешь, слушая экскурсовода и пытаясь представить, как держали оборону батарейцы, тем сильнее внутри все сжимается. Какой здесь был ад!..

И это не просто казематы, и не просто стены – это немые свидетели мужества тех людей, чьи имена мы, может быть, так никогда и не узнаем. На стенах – фотографии участников обороны. А еще их больше у стены Памяти, к которой люди приносят фотографии своих близких и ставят поминальные свечи.

Из подземных казематов переходим в пантеон Памяти, открытие которого и стало в этот день главным событием в честь очередной годовщины окончания 250-дневной героической обороны. Пантеон выполнен в форме расколотой орудийной башни. На внутренних стенах – 23 тысячи известных на сегодняшний день имен защитников Севастополя, оказавшихся в этом аду в районе 35-й ББ 3 июля 1942 года. Работа по установлению имен оставшихся неизвестных бойцов продолжается.

В центре круглого зала попадаешь в сноп света, который льется сверху. Несколько минут гулкой тишины – и загорается экран, занимающий всю сферическую окружность пантеона. Кадры фильма, на которых мы видим, какой была батарея в последние дни июля 1942 года. На небе место звездам уступают фотографии защитников – военных и гражданских, мужчин и женщин, стариков и детей. Постепенно изображения тают, превращаясь в головки свечей…

«Запомните нас такими, какими мы были в сорок втором. Мы хотим посмотреть вам в глаза, потомки. Не все из нас дошли до этого пантеона и до этого дня. Кто-то пропал на марше, который длился годы, чьи-то лица затерялись во времени. Но все равно, и они, и мы, и мертвые, и живые – навсегда здесь… Посмотрите, как мы были молоды и красивы, как любили жизнь…». Это слова из фильма. И они созвучны, наверное, тем мыслям, которые приходят в эту минуту каждому в голову.

Выйдя из Пантеона, из темноты музейного комплекса на свет солнечного мирного дня, хочется просто пройтись по этим иссеченным осколками и политым кровью камням. И помолчать… 35-я батарея – это часть нашей общей советской историй, истории Великой Отечественной войны, которую выиграл наш советский народ, состоявший из русских, украинцев, белорусов, татар и представителей десятков других национальностей великой страны.

До позднего часа к 35-й батарее шли люди. Экскурсии, разговоры у полевой кухни, а вечером – концерт с участием хора московского мужского Сретенского монастыря.

Таким был этот день, 69 лет спустя после официального окончания 250-дневной обороны Севастополя.

Запомним его таким.

Вспоминают защитники Севастополя:

Офицер Борис Кубарский:

«Зной. Адская головная боль. Сильно болит забинтованная рука. Спустился из пещерки к воде, оттолкнул мерно колыхаемые водой трупы, пригоршней напился. Наверху немцы кричат: «Рус, сдавайся!» Стреляю вверх в немцев из своего ТТ. Остался еще один патрон.

Опять забытье, а потом гортанные немецкие крики рядом… А дальше были лагеря: в Нюрнберге, Моосбурге, Мюнхене».

Командир 3-го дивизиона 99-го артполка Захарий Олейник:

«Я не понимал, не мог представить, как можно «уйти», бросив стольких людей на произвол судьбы! Как совместить в сознание «командование» и «ушло»?

Со стороны кто-то громким голосом выкрикивал: «Братцы-севастопольцы, удержим бухту!» А восьмого июля настал тот день, когда оборона закончилась для меня и тысяч наших бойцов. Колонна, дорога и плен…».

Краснофлотец Григорий Замиховский:

Вывозили раненых всего две эскадрильи транспортных «дугласов». Летчики шли по полю и указывали пальцем, кого загрузить в самолет. Они уже прошли мимо меня, вдруг пилот развернулся и говорит: «Вот этого моряка в тельняшке забирайте…» Приземлились в станице Кореновской. Я лежал на земле и рыдал беззвучно…

В госпитале с ранеными севастопольцами беседовали комиссар и особист госпиталя и просили не сообщать негативную информацию о последних днях обороны. Вот так».

Из интервью с председателем общественной организации «Учреждение объединения граждан «35-я береговая батарея» Татьяны Уманской:

«…Совсем недавно нашим сотрудникам позвонил житель Воронежской области. Его дед воевал здесь, был в плену, после плена был директором школы в Воронежской области, преподавал немецкий язык, умер в 1953 году. Его внук, разбирая документы, нашел поэму в стихах о последних днях обороны, написанную дедом…

Во многих семьях хранятся свидетельства минувшего, и сейчас эти ценные вещи приносят нам с пожеланием: «Пусть они хранятся в народном музее».

Координаты объектов: